В каждой второй казахской семье живёт своя легенда о серебре. Самого старинного серебра, скорее всего, может и не быть – революция, голод, война и прочие «катаклизмы XX века» не способствовали сохранению украшений или дорогих столовых приборов, а вот легенды живут. И причудливым образом переплетаются со старинными же поверьями, согласно которым серебро обладает едва ли не волшебными, и уж точно – лечебными свойствами, а потому в каждом доме непременно должны быть ложки, монеты, браслеты и т. д., только обязательно – из хорошего серебра. О том, как все это надо использовать, есть целые инструкции – их рассказывают. И добавляют легенды: что произошло, если действовали согласно инструкции, а что – если нет.

За время моих путешествий по мастерским и базарам Центральной Азии я убедилась, что многие из таких легенд и примет у нас – казахов, узбеков, кыргызов, туркмен, каракалпаков, таджиков, татар – как минимум очень похожи, как максимум – совпадают до мелочей. Рассказываю «серебряные легенды» наших предков.

Серьга для долгожданного сына

Вопрос, который почему-то очень волнует современное общество: носили ли казахские мужчины серьги? Носили, причём нередко – по особой причине. Например, если в семье долго не было детей, или дети появлялись на свет и умирали, или рождались одни девочки, и вот, наконец, долгожданный наследник, такому малышу вдевали в ухо серьгу, чтобы защитить от злых духов. Причём у наших соседей узбеков сам процесс изготовления такого украшения был достаточно сложным: собирали обломки украшений у семи (!) многодетных матерей, переплавляли и делали серьгу, которую мальчик носил вплоть до женитьбы. И наличие её было своеобразным сигналом даже во время неизбежных степных и других стычек: перед вами – долгожданный, и, возможно, единственный ребёнок в семье, не берите греха на душу.

Защита тыла

Серьга для мальчика – не единственное детское украшение в наших краях. И в большинстве случаев, понятно, это были тумары – обереги. Причём наши предки хорошо понимали, что от дурного глаза нужно защищать и спину, поэтому у каждого народа в Центральной Азии были специальные украшения для спины.

У казахов это үкі аяқ (буквально: когти филина), его могли прикреплять как на головной убор девочки (а потом и невесты), так и на спину – на жилетку. По форме украшение, понятно, напоминает когти, и когда-то в него их вставляли на самом деле: филин в наших краях – священная и важная птица.

У туркмен это ок-яй (стрела – лук), и оно похоже по очертаниям на лук с натянутой тетивой. Его прикрепляли на спинку мальчикового чапана, чтобы малыш вырос сильным и храбрым.

И, конечно, от сглаза.

Ну и, как водится у нас в Центральной Азии, иногда ок-яй прикрепляли и на одежду девочки – чтобы следующим родился мальчик.

Похожее украшение и почти с таким же названием (ук-ей) было у таджиков и узбеков. Интересно, что у некоторых таджикских племен его подвешивали ещё в комнате роженицы, в расчете на то, что этот лук со стрелой отпугнет нечистую силу.

Потом женщины носили его на затылке – известный узбекский исследователь Деляра Фахретдинова пишет, что «древним протооригиналом ук-ей очевидно служили назатыльники шапки и шлема». Когда богатая невеста из Хорезма надевала свадебный головной убор, ювелирные украшения полностью покрывали её голову – макушку, лоб, затылок, шею, виски – и все вместе на самом деле напоминало шлем.

Перстни для сватьи и сватов

Есть казахская пословица – «Тамақ адал болу үшін қолда жүзік болу керек» («Чтобы пища была чистой (дозволенной), на руке должен был перстень») – она же правило: женщина без колец не может готовить еду. То есть это о дезинфицирующих свойствах серебра. Но наши предки наделяли кольца и перстни и другими, скажем так, «идеологическими» функциями – особенно во время свадьбы.

Так, будущая теща дарила будущей свекрови құдағи жүзік (перстень сватьи), его носили на двух пальцах – как символ соединения двух семей, об этом же говорили и узоры, что покрывали кольцо.

Молодоженам дарили отау жүзік, семейный перстень: в честь появления новой семьи – отау.

На следующее утро после свадьбы родня молодого мужа (женская половина) обязательно наведывалась в юрту молодоженов. Но не только пожелать доброго утра, но и получить подарки: невестка должна была подвязать к түндік бау (веревка, с помощью которой открывают и закрывают түндік – полотно, что «зашторивает» шанырак, основной конструктивный элемент купола юрты) перстни и кольца – подарки родственницам мужа.

И, наконец, кольцо құс тұмсық, или құс мұрын (птичий клюв). Его родители надевали на палец дочке, отправляя её в новую семью. Весь следующий год они не могли видеться с ней – согласно правилам, её мог навестить только старший родственник мужского пола (не отец). И если, возвращаясь, он привозил среди подарков құс тұмсық – родители понимали, что у дочки все в порядке. Тогда он передавался следующей невесте из этого же рода – чтобы и она была счастлива в браке.

Украшение для молодой мамы

Чего в наших краях чрезвычайно много, так это разновидностей накосных украшений. Шолпы, шашбау, шашкап, соч-попук, зар-кокил, туф и т. д. Особняком в этом ряду стоит туркменский асык – как пишут искусствоведы, аналогов этого украшения у других народов Центральной Азии нет. Это достаточно массивная подвеска, похожая по форме на сердце, с орнаментом (и резным, и гравированным) и сердоликом, часто – позолоченная, её надевали на две косы, соединяя их вместе. Обычно асык дарила свекровь невестке – как символ продолжения рода, и та всю беременность носила это украшение на спине примерно на уровне талии. В книге «По серебряным следам. Турк­менские серебряные украшения XIX – начала XX в.» говорится, что асык нужно было обязательно носить во время первых двух-трех беременностей, а дальше правила смягчались – то есть этот достаточно увесистый накосник можно было снять.

Браслеты, чтобы жить долго и счастливо

Казахские браслеты поражают своим разнообразием. Даже если их просто перечислять, получится длинный список: от бұрама или жұмыр білезік (прутковых) до знаменитого бес білезік, где браслет соединяется с кольцами, образуя сложную и изящную композицию. А вот объяснение, почему браслеты «обязательны для ношения», причём всю жизнь и непременно парные, гораздо короче. Как известно, после замужества и рождения детей, а потом и внуков ювелирный набор казахской женщины заметно упрощался. Не сразу, а постепенно. И только одно украшение оставалось неизменным и непременным: браслеты.

Дело в том, что наши предки верили: жизненные силы покидают человека через ладони. Значит, на кисти рук надо «поставить защиту» – эту функцию выполняли браслеты. И особенно важно носить парные браслеты пожилым женщинам, чтобы долго сохранять силы и здоровье.

Отсюда и некоторые приёмы дизайна казахских браслетов. Например, браслет, где на концах стилизованные змеиные головы, явно выполнял защитную функцию. Или, из той же серии – зубцы на браслетах как напоминание о клыках сильных зверей. Пусть охраняют.

…И, возвращаясь к вопросу о том, как иногда неожиданно переплетаются старинные поверья, семейные легенды и история государства.

В одном из выпусков youtube-канала «Парфенон» известный журналист Леонид Парфенов представил книгу историка Елены Осокиной «Торгсин. Алхимия советской индустриализации». «Торгсин» – это торговля с иностранцами, была в СССР такая контора. «Настоящий бум Торгсина, – сказал Леонид Парфенов, – это когда правительство решило продавать через него муку, крупу, сахар (это были основные товары) советским гражданам за золото, серебро, драгоценности. И триумф Торгсина – это голодоморный 1933-й, когда население принесло 45 тонн чистого золота и 1400 тонн чистого серебра. Вот алхимия, да? То есть доводишь своим хозяйствованием, этим всем «сплошная коллективизация», «истребление кулачества как класса» и прочее, и прочее, людей до грани смерти, и тогда у тебя пшено обращается в золото».

Примерно в то время одна казахская семья пришла сдавать большие старинные серебряные ложки. Ещё бабушкины. И в последний момент один из её сыновей отломал кусок ручки – «пусть хоть это останется на память». Потом из этого фрагмента сделают тонкий серебряный браслет – он и сейчас хранится в этой семье. Потому что в каждом казахском доме должно быть серебро. И, конечно, легенда о нём.